30/07/2001

Россия и Киотский протокол: расходы на экологию выгодны нефтехимикам

Подписание и последующая ратификация (как вариант для некоторых стран - отказ от ратификации) Киотского протокола, открытого для подписания 16 марта 1996 года и принятого чуть меньше, чем через год, в декабре 1997 года в японском городе Киото, давно уже стали притчей во языцех для мирового сообщества. Можно сколько угодно говорить о его незаконченности и возможных недостатках, но тем не менее факт остается фактом - на данный момент именно Киотское соглашение является единственным полноценным и достойным внимания «экологическим» документом, который может дать цивилизации хоть какой-то шанс приостановить глобальное потепление и надвигающийся на земной шар парниковый эффект.

Согласно Киотскому протоколу, к 2008-2012 годам промышленно развитые страны должны сократить свои совокупные выбросы парниковых газов по меньшей мере на 5,2% по сравнению с уровнем 1990 года. По изначальной договоренности протокол вступит в силу через 90 дней после того, как его ратифицируют не менее 55 участников Конвенции ООН об изменении климата, в том числе развитые страны, на долю которых приходится как минимум 55% общих выбросов диоксида углерода (углекислого газа).

Печально, но факт - на настоящий момент Киотский протокол ратифицирован только 33 странами, которые в сумме дают немногим более 5% общемирового загрязнения атмосферы. Россия пока пребывает в состоянии размышления, а 51 государство (включая США и Италию) официально отказались от ратификации, мотивируя свой отказ по-разному, но в основном так, как это сделали США - во имя сохранения национальных интересов.

В Российской Федерации ситуация с ратификацией Киотского протокола выглядит двояко. С одной стороны, еще 11 февраля 1999 года правительство Евгения Примакова приняло постановление №163 «О подписании Киотского протокола к рамочной Конвенции ООН об изменении климата». Исходя из того, что суммарный выброс диоксида углерода в России, включённый в соответствующее приложение Киотского протокола, за 1990 год составил около 2,39 млрд тонн, после ратификации протокола ни в коем случае не должен будет превышать этот уровень. Поскольку в случае ратификации Россией Киотского протокола он приобретёт для неё обязательную юридическую силу, вполне естественно, что в дальнейшем изменения структуры топливообеспечения тепловых электростанций необходимо рассматривать в увязке с выбросами СО 2. В случае же реализации «Энергетической стратегии России до 2020 года» выбросы углекислого газа в электроэнергетике в 1,24-1,53 раза превысят выбросы 1990 года. При этом для выполнения обязательств, взятых правительством Примакова по постановлению от 11 февраля 1999 года № 163, снижением топливопотребления в автотранспорте, системах теплоснабжения и других сферах указанное превышение скомпенсировано быть не может в принципе.

Тем не менее, суть документа верна хотя бы потому, что Россия играла и до сих пор играет наиболее важную роль в мировой энергетике, ибо главные топливные и энергетические ресурсы сосредоточены в России. На территории Российской Федерации, которая занимает 10% земной поверхности, сконцентрировано 45% мировых запасов природного газа, 13% - нефти, 23% - угля и 14% урановой руды.

В то же время, энергоэффективность - самый неиспользуемый ресурс в России. И это при том, что вероятность стимулирования экономического роста индустриями производства ископаемого топлива и атомной энергии чрезвычайно мала по нескольким причинам. Во-первых, третий по объему субсидий сектор - угольная промышленность - пользуется устаревшими технологиями, которые делают ее неэффективной и опасной для окружающей среды и рабочих. Во-вторых, в нефтяной промышленности на данный момент только 6% нефти производится с использованием современных технологий. Хотя нефть и далее будет играть важную роль, специалисты предполагают, что ее добыча продолжит снижаться, и в 2020 году ее доля, как ожидается, составит менее 25%. При том, что основные положения Киотского протокола определяют, что в условиях переходного периода развитие экономики страны должно происходить без нанесения ущерба окружающей среде, в России, где при добыче и переработке углеводородных ископаемых используются, как уже было сказано, не самые совершенные технологии, экологические вопросы возникают постоянно (достаточно сказать, что, согласно последним исследованиям, свыше 90% выбросов углекислого газа дает сжигание энергетического сырья).

Как бы то ни было, смысл и необходимость ратификации Киотского протокола Россия не отрицает. Однако прежде чем сделать этот шаг, нужно многое предусмотреть. Еще в ноябре прошлого года более шестидесяти заинтересованных экспертов и представителей российских неправительственных организаций огласили единое мнение касательно Киотского протокола вообще и ратификации его Россией в частности. Согласно этому мнению, для полноценной реализации протокола со стороны России стране жизненно важно решить некое число конкретных вопросов, среди которых особо можно было бы выделить необходимость «поддержать осуществление механизмов «гибкости» Киотского протокол при гарантии целевого использования средств на проекты устойчивого развития, в первую очередь, в области: энергоэффективности и энергосбережения; альтернативного использования энергии; лесовосстановления и лесоразведения» и недопущение «включения в механизмы гибкости Киотского протокола атомной энергетики, ядерных технологий, крупных проектов по гидроэнергетике и производство «грязной» энергии».

В общем же, многие специалисты сходятся на том, что России ратификация Киотского протокола может принести вполне реальные прямые выгоды. В частности, не так давно президент Международного независимого эколого-политического университета Виктор Данилов-Данильян отмечал по этому поводу, что на данный момент страна просто автоматически перевыполнила Киотские обязательства, поскольку из-за спада производства уровень выбросов по сравнению с 90-м годом в России снизился на 30%. А это означает, что, как и прочие страны, ратифицировавшие протокол и при этом не превышающие критический порог выбросов, Россия получает возможность передать свою невыбранную квоту другим государствам, причем не «за так», а с выгодой для себя. Стоит отметить, что перед Россией, с ее 30%, открываются весьма неплохие перспективы. Термин «мировой углеродный рынок» существует уже вполне реально, а первые доходы от торговли квотами ориентировочно могли появиться в конце первого десятилетия нового века. Таким образом, за счет торговли квотами Россия вполне могла бы, как минимум, получать кредиты, новые технологии или же просто живые деньги.

Кстати, мнение россиянина уже в июне этого года косвенно поддержал и министр охраны окружающей среды Нидерландов на встрече с 50 депутатами Российской Государственной Думы. В частности, господин Пронк тогда высказался по поводу того, что с ратификацией протокола такая крупная держава как Россия приобретет решающее слово среди других участников климат-конференции, которая состоится в ближайшем будущем в Бонне. Плюс к этому, по мнению г-на Пронка, ратифицировав Киотский протокол, Россия подаст положительный пример прочим странам, «без участия которых данный документ, главной целью которого является предотвращение дальнейшего изменения климата Земли, будет несостоятельным».

Что же касается помянутой уже продажи квот, то вполне приемлемое применение им нашла достаточно недавно нефтекомпания «ЮКОС». Она начала реализацию проекта использования попутного газа, большая часть которого банально сжигалась. За уменьшение же объема вредных выбросов в атмосферу, которое неизбежно происходило в процессе реализации, часть выплат обязалась предоставить Япония. В частности, японский Eximbank взял на себя финансирование строительства ряда новых экологически чистых производств в России.

Проект «ЮКОСа» - вещь весьма полезная, особенно, если учесть, что утилизация попутного газа ( смесь пропана и бутана, выделяющаяся из скважины при добыче нефти) была и остается убыточной для нефтяников. По их расчетам, себестоимость сбора газа на месторождениях составляет 90 200 руб. за 1 тыс. куб. м, а тот же «Газпром» покупает его за 55 рублей. Поэтому нефтекомпании предпочитают попутный газ сжигать ( по некоторым оценкам, объемы «утилизованного» таким образом газа составляют более 15 млрд. куб. м в год). При этом нефтяники не только не получают прибыли, но еще и платят штрафы за нарушение экологических норм разработки месторождений.

В этой ситуации «ЮКОС», по крайней мере, по утверждению руководителей компании, стал первой российской добывающей компанией, решившей использовать попутный газ в промышленных масштабах, для чего была создана программа широкомасштабной реконструкции и строительства новых газосборных сетей, трубопроводов и газокомпрессорных станций. По расчетам экономистов «ЮКОСа», затраты на создание единой внутрифирменной системы утилизации газа составляют около 360 млн.долларов. Ввод системы в действие в 2004 году приведет к повышению уровня использования газа с нынешних 30% до 90% (экономия составит более 2 млрд. куб. м в год), а полученное сырье позволит обеспечить электроэнергией и теплом месторождения и нефтехимические производства компании.

В свете же возможной ратификации Киотского протокола, к которой, скорее всего, неизбежно придет Россия, программа «ЮКОСа» позволит снизить объем российских выбросов на 2,3 млрд. куб. м в год, а полученную «экономию» своей квоты Россия вполне может передавать другим странам - участникам соглашения. Причем уже довольно давно весьма пристальный интерес к российской квоте проявляет Япония - страна, которая по уровню вредных выбросов в атмосферу сравнима с Россией.

Впрочем, повысить экологичность нефтедобычи можно и своими, российскими, средствами. Пример тому - соглашение о стратегическом партнерстве, подписанное «Газпромом» и ЛУКойлом, согласно которому газовый монополист поможет нефтекомпании в создании системы сбора, транспорта и переработки попутного газа в Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции.

Однако рационализаторские предложения «ЮКОСА» могут и не получить логического завершения. Причина - недавнее решение Правительства РФ в полтора, а то и в два раза повысить цены на нефтяной попутный газ. По мнению профессора, доктора физико-математических наук Владимира Захарова это решение может привести к тому, что Россия вскоре окажется не в силах выполнять условия Протокола. Причина проста - повышение цен нарушает налаженную технологию добычи и переработки ценного сырья и может привести к печальным экономическим последствиям. По оценкам независимых экспертов, большинство газоперерабатывающих заводов в этом случае вынуждено будет остановить приемку сырья, что приведет к росту дополнительных выбросов вредных веществ в атмосферу на 1,5 млн. тонн в результате увеличения объема сжигания нефтяными компаниями в факелах около 6 млрд. кубометров газа в год.

Не так давно, правда, компания «СИБУР», занимающаяся глубокой переработкой нефтяного попутного газа, внесла свои предложения в отношении ценовой политики по этому виду углеводородного сырья, причем либерализация цен должна коснуться продукции на всех степенях передела. В противном случае возникающая несбалансированность может нанести серьезный ущерб процессу возрождения отечественной нефтехимии внутри страны и международному престижу России на внешних рынках.

Версия для распечатки